Воры и жир

Яхты за $100 млн – и сокращение школ с больницами. Свадьба племянника Кадырова, где три минуты занимает только проезд роллс-ройсов — и призывы смириться с бедностью и больше рожать. Заявления, что мы беднеем из-за козней Америки — и скупка гособлигаций США. Все это становится новорусским кичем, заменяя иностранцам водку и медведей.

Самолеты для собак, интерьеры в золоте с инкрустацией, деньги в обувных коробках, часы за десятки миллионов рублей, бриллиантовые ручки, «Шанель» и «Вашерон Константин» депутатов Госдумы.  Все это стало настолько тривиальным, что уже даже не пригорает. Все это, конечно, записано на родственников и на офшоры, и в декларации попадает редко — а если и становится известным, то претензии предъявляют потом не владельцам роскоши или махинаторам в высших эшелонах российской власти, а тем, кто о ней рассказал. 

«Роснефть», возглавляемая Игорем Сечиным, требует взыскать с медиахолдинга РБК репутационный вред в размере рекордных 3,1 млрд рублей. Юристы компании, таким образом пытаются не просто добиться опровержения материалов о шикарной жизни «нефтяника» и его жены, но и, вероятно, уничтожить медиахолдинг.

Параллельно Сечин уже в личном качестве продолжает судиться с «Новой газетой» за публикацию о яхте «Принцесса Ольга», а недавно выиграл иск к «Ведомостям» в связи с информацией о «доме в Барвихе». Мотивация понятна: без независимой прессы или хотя бы ее суррогатов намного проще продолжать созидательный труд на благо родины.

Хотя, если бы Сечин сам не поднял бы эту шумиху с судом, никто бы и не обратил внимания на инцидент. Поговорили бы с месяцок и забыли — сколько уже было таких новостей. Всем уже давно плевать.

Что в этом нового? Это же не Англия, где премьер на велике гоняет. Да и там тоже воруют, но не с такой одичалой пеной у рта, не с такой жаждой хапануть больше-больше-больше, не так вызывающе и напоказ. 

Наш кич — это уже давно не балалайка, водка, медведи. Это воры и жирные животы, жирные чиновники, жирные попы, бесконечные золотые купола и нищий народ.

Каждый раз, когда моя мать получает свои 8 000 рублей пенсии, а потом отдает 2000 за коммуналку, каждый раз, когда очередной делец, перебежавший в «Единую Россию» из Партии регионов, говорит об украинском наследии как о причине крымских бед — я вижу, как они смеются. Как трясется тройной подбородок, перетянутый тугим воротничком дорогой рубашки.

И мне уже все равно. Мои глаза не округляются, когда я читаю об очередном коррупционном мегаскандале. А что я могу сделать?

Жадные пильщики бюджетов покрывают не менее жадных коллег. Строят совместные схемы. За плотно закрытыми дверями пишут для «дружественных» компаний тендерные техзадания, и весело заливаются в кулуарах зубастым ртом, которому все мало.

Конца этой дурной бесконечности не видно. Низы рвутся в коррумпированные верха, чтобы тоже присосаться к груди кормящей матушки России — и по пути массово попадают за решетку. Не столько потому, что закон, сколько потому, что конкуренты. Потому что лифт выключен, а лесенка втянута. Ну и вообще, должен же быть кто-то виноват.

Миллиарды Захарченко, аресты губернаторов и генералов Следкома, обыск в роскошном доме министра — это сигналы элитам, важные для управляемости системы. Но значит ли это, что меняется сама система?

Источник