Оператор и режиссер Сергей Мокрицкий о прививке от рутинной работы, везении и любимых актерах

Лора Чугуевская

Обозреватель Tricolor TV Magazine

Оператор и режиссер Сергей Мокрицкий о прививке от рутинной работы, везении и любимых актерах

На последнем кинофестивале «Кинотавр» Сергей Мокрицкий возглавил жюри конкурса «Кинотавр. Короткий метр». У него удивительный путь в кино: Мокрицкий работал и оператором, и режиссером, и в кино, и на телевидении. Его рук дело: «Битва за Севастополь», «Ростов-папа», «Таксистка», программа «Куклы» на НТВ и многое другое. Он хранит верность кино и умеет восхищаться чужим талантом. Его творчество невозможно без многоликой музы – жены и продюсера Натальи Мокрицкой.

Сергей Мокрицкий был моряком, когда впервые взял в руки видеокамеру

Помните свои ощущения, когда первый раз взяли кинокамеру в руки?

Дело в том, что эти ощущения у меня делятся на два этапа. Более магическим было держание в руке 8-миллиметрвоой камеры «Кварц». Сейчас это и кинопленкой не считается, а тогда это было волшебство. Я работал моряком на флоте, купил эту камеру и хотел снимать то, что происходит вокруг. Меня не устраивало изображение, то, что его невозможно было озвучить, звук расплывался с этим изображением, синхронизировать было никак невозможно. Но, тем не менее, в 1983 году я участвовал в конкурсе любительского кино в Одессе, где главным призом была экскурсия по Одесской киностудии. Я получил третье место, за которое экскурсия не полагалась. А в 1988 году я уже работал на этой киностудии.

Почему вы выбрали профессию оператора? Тогда, кроме интернета, многим можно было фанатеть.

Я не думаю, что мы выбираем. Думаю, есть некая данность, в нас бродит это, существует и самое главное для человека – не подавить этот импульс, который дремлет в тебе, не клюнуть на то, куда поступают твои друзья-товарищи и тянут тебя туда, где удобнее и куда гарантированно поступишь. Несмотря на все трудности, главное – чтобы ты соответствовал самому себе. У меня на это ушли годы. Сначала я не понимал, чего хочу, избрал первой профессией профессию моряка, чтобы посмотреть мир после 17 лет замкнутой жизни в деревне на севере Украины, в Житомирской области. И я окреп, освоился в мире, тогда принял решение поступать во ВГИК.

Сергей Мокрицкий три раза неудачно поступал во ВГИК

Одесская киностудия была знаменитая, с прекрасным портфолио, если можно так сказать. А кто были вашими учителями?

Все началось еще во ВГИКЕ. Сначала я сетовал, что три раза поступал в этот институт, и судьба не подпускала меня к этому сакральному заведению. Но когда я поступил в мастерскую Гальперина Александра Владимировича, то понял, что это перст Божий, и другого мастера я бы не желал и не хотел. И благодарю, что он был у нас. Это человек, который с конца 30-х годов работал во ВГИКе, знал много языков, снял известный фильм «Трактористы», потрясающий педагог. Рука, которую мы жали у Гальперина, пожимала руку Эйзенштейну. Так сквозь него я прикоснулся к истории. И все, что я имею сейчас, – благодаря ему.

Когда в 1988 году я попал в Одессу на практику, а в 1991-м – на работу, там кипела творческая жизнь. Я ассистентом по пленке проходил практику на фильме Сергея Ашкенази «Криминальный талант» с Александрой Захаровой.

Расскажите чайникам, что такое ассистент по пленке.

Я приходил до съемки фильма, заряжал кассеты пленкой. От жары потели руки в камервагене, я боялся, что от пота пленка склеится. Потом во время съемочного процесса я ничего не делал, а когда все расходились, я эту пленку разряжал; паковал в коробки; сортировал, что отснято, что нет; наклеивал бирки; нес в цех обработки; сдавал в проявку. И таким образом, если у всех рабочий день составлял 8 часов, то у меня – час до и два часа после. И я понял: «А ну его нафиг, надо быть оператором-постановщиком, чтобы приходить, когда пленка заряжена, а потом уезжать в ресторан». Вот тогда я получил прививку от рутинной работы и стал стремиться к постановке.

Можно снять 10 и 20 картин, но чувствовать себя неуверенно. На каком фильме к вам пришло понимание, что «да, я классный оператор, я состоялся»?

Очень серьезный вопрос, даже страшный. Ко мне оно не пришло.

Супруга Наталья Мокрицкая является постоянным продюсером известного режиссера. Фото: filmz.ru

Даже после «Ростова-папы»?

Да ну.

Вам приходилось выполнять функции продюсера, когда вы уже стали режиссером?

Нет. Моя супруга Наталья в меня поверила, и дальше ведет по жизни и по профессии. У меня один продюсер – Наталья Мокрицкая. Я сделал шаг в сторону только в фильме «Битва за Севастополь», который был копродукцией с Украиной, и в фильме «Я – учитель» продюсером был Александр Ковтунец. Я работаю с Натальей, потому что она знает мои возможности, и это идеальная ситуация: мы можем лежа в постели обсуждать наши будущие планы.

«Битва за Севастополь» – эпохальное кинополотно со взглядом человека, воспитанного в советской системе ценностей, который донес их до поколения Z & Y. Была ли в этом задача?

Была. Тему подвига лучшего женщины-снайпера Людмилы Павличенко мне предложила мой замечательный продюсер Наталья со словами: «Почитай, по-моему, твой материал». Я почитал и ответил: «Да, мне было бы интересно». С этого все и закрутилось. Тогда еще с дружественной страной Украиной мы начали работать, а во время съемок фильма отношения заметно менялись, и мы, российско-украинская группа, довели это кино до конца. И в итоге вышли два фильма: на Украине «Незламна», что переводится как «Несломленная», а у нас осталась, как и была, – «Битва за Севастополь».

Понятно, что нужно было привлечь внимание молодого поколения, соответствовать их языку, клиповому мышлению. Единственное, что я не мог отдать, – эмоции. Для меня любое кино должно вызывать эмоции, яркое сопереживание тому, что видишь на экране. Это я оставил за собой, а что касается монтажных стыков, формы подачи, много музыки, то я пошел на поводу у продюсеров и времени. Слава Богу, фильм был принят и на Украине, и в России.

Сергей Мокрицкий на съемках фильма «Я – учитель». Фото: ruskino.ru

Такой контраст по сравнению с другим вашим фильмом – «Мой папа Барышников». Почему такая яркая личность, звезда с другой стороны земного шара, привлекла ваше внимание?

Не совсем мое. Автором сценария был Дмитрий Поволоцкий. Это его идея, его жизнь. Он учился в хореографическом училище, и в основу сценария легли его воспоминания о своем детстве, а дальше я помогал ему реализовать идею. Танец – тяжелый труд, прекрасный вид искусства, один из самых старых на земле.

Фильм «Изображая жертву» выпадает из киномейнстрима по нерву, пластичности повествования. Он сильно повлиял на вашу жизнь в целом?

В 1990 году я познакомился во ВГИКе с одной интересной дамой, Натальей Волошко. На моем родном украинском языке «волошка» – это василек, поэтому девичья фамилия жены ласкала мой слух. Я долго за ней ухаживал, и она стала моей женой. И мне надо было соответствовать ее чаяниям. Фильм «Изображая жертву» получился очень удачным для всех. Наталья Мокрицкая получила Гран-при нескольких кинофестивалей – «Кинотавра-2006», в Риме и Тель-Авиве. А я в личном плане с тех пор почувствовал, что соответствую тем параметрам, которые моя жена выдвигала к своему мужу. Я теперь мог потребовать утром яичницу. (Улыбается.)

Фильм, который вы можете пересматривать в узком семейном кругу?

Он не один. Мне повезло и с супругой, и с фильмами. (Смеется.) Мы можем пересматривать первого «Крестного отца», «Мимино», «Иван Васильевич меняет профессию».

Сергей Мокрицкий и Юлия Пересильд на съемках фильма «Битва за Севастополь». Фото: ruskino.ru

Кто из современных артистов вас пленяет и вдохновляет?

Те, с кем я работаю, с кем тесно связан. Меня поразила самоотдача Юлии Пересильд в «Битве за Севастополь». Такой уровень проникновения в этот образ и желание работать на результат меня подкупил и потряс, и я теперь ее раб навеки. И Евгений Цыганов, и Никита Тарасов, и все, кто там снимался.

Есть ли режиссер, которому вам хотелось бы пожать руку и взять автограф?

Я уже подошел и взял у Петра Ефимовича Тодоровского, моего секретного крестного отца в кино. Он – оператор, который стал великим режиссером. Когда я у него спросил, при каких условиях можно стать режиссером, он мне сказал как, я это сделал, и у меня получилось! Я ему до сих пор безумно благодарен.

В нашей работе нет ощущения вершины, все время возникает другая цель, и ты также беспомощен перед новой целью, как и в первый раз. И в этом весь мистически-религиозный смысл нашей профессии. Ты все время начинаешь с нуля, и мне это очень нравится. Опереться на опыт – значит умереть. И от этого нужно уходить, поэтому у меня такие разножанровые фильмы. У Стенли Кубрика какие разные фильмы – он мой пример.

Кино – это?

Кино – это то, что заставляет зрителя плакать, переживать, волноваться.

Источник